Франсиско Гойя Семья короля Карла IV
государственной честности. Ведь вся история царствования Фердинанда носит
какой-то «шулерский» характер.
Когда дело дошло до полного разгула «белого террора», Гойе сделалось
невыносимо оставаться в Мадриде, и, ссылаясь на свое расшатанное здоровье,
он уехал за границу, как бы отправляясь на лечение в Пломбиер, Одно время
он провел в Париже, но затем поселился в Бордо. Знать и предвидеть все это
было в год смерти испанского мастера еще невозможно. Но зато мы сегодня
можем со всей уверенностью утверждать, что искусство XIX века во многих
лучших своих проявлениях, отдавая себе в том отчет или не отдавая,
развивалось «под знаком» великого Гойи.!
2. Биографические истоки Ф.Гойи.
История жизни Гойи начинается в 1746 г. в разоренной усадьбе Фуэндетодос в
окрестностях Сарагосы. Условия жизни его семьи были исключительно
скромными. Его мать Грасия Лусиэнтес принадлежала к мелкой аристократии
Сарагосы, его отец Хосе Гойя зарабатывал жалованье как шлифовальщик
металлов. Гойя провел свое детство в Сарагосе, где посещал школу,
руководимую отцами пиларистами. В возрасте 14 лет он обучался художником
Хосе Лусаном, спустя несколько лет в Мадриде. В 1763 г. и в 1766 г. он
участвовал в конкурсе в Академии изящных искусств святого Фернандо, однако
в обоих случаях экзаменаторы не поддержали его, и в 1769 г. он покинул
Испанию, чтобы обучаться искусству в Италии. Он возвратился в Сарагосу в
1771 г., где ему заказывают фреску для потолка собора Эль Пилар. Два года
спустя он женился на Хосефине Байэу. Молодая чета жила в Мадриде, где Гойя
работал на Королевской фабрике гобеленов. Он также получал другие заказы,
часто религиозного характера, и начал утверждаться как художник портретист.
По мере того когда возрастала его репутация, сын шлифовальщика из
Сарагосы наслаждался своим успехом и признанием. В одном письме другу Гойя
писал об аудиенции у короля, сообщая с удовольствием, что не смог скрыть
“всех почестей, которые благодаря Богу, он получил от короля, королевы и
принцессы, показав им картины”, добавляя: “я поцеловал их руки, никогда не
испытывал так много счастья”. Его новая слава давала ему больше работы по
заказам. Для него позируют члены аристократии и королевской семьи,
политики, законодатели и высокие сановники церкви, а также поэты,
художники, актеры и тореадоры. Успех приятен, но одновременно художник
скучал, так как ему хотелось писать только то, что он любил.
В 1790 Гойя ездил в Валенсию. Его жена была больна, и врачи советовали ей
свежий морской воздух. В Валенсии академики Академии Сан-Карлос избрали
Гойю почетным членом и он подарил им два анатомических рисунка, которые
выполнил в присутствии учеников. Некоторое время спустя Гойя возвратился в
Мадрид, где продолжал свою работу на Королевской фабрике гобеленов и как
художник Палаты. Затем в 1792 г., будучи в Севилье, заразился ужасным и
зловещим заболеванием, которое оставило ему глубокую и неизлечимую глухоту
в возрасте 46 лет.
После продолжительной болезни, выздоровев, Гойя начал рисовать снова.
Однако его близкое соприкосновение с глухотой и одиночеством, в которые он
был погружен, изменило его искусство навсегда. Кроме работ на заказ Гойя
начал писать картины исключительно для самого себя, измеряя глубину бездны
своего воображения и проявляя себя в своем стиле и в изменении темы, где
присутствуют свобода и своеобразие, которые не встречались в его предыдущих
работах. Его произведения, начиная с этого времени, отличались новой
глубиной и критическим видением. Если глухота Гойи имела положительный
эффект на его искусство, то нельзя сказать то же самое о его
профессиональной жизни. В 1795 г. вскоре после утраты слуха он был избран
директором Школы живописи Академии Сан-Фернандо, но два года спустя
отправлен в отставку со ссылкой на состояние здоровья. Примерно через
десятилетие он добивался места Генерального директора Академии, но потерпел
поражение при голосовании; 28 из 29 были против него, несомненно, из-за его
глухоты.
2.1 Национальный гений Испании
В 1799 г. Гойя опубликовал свои Капричос, т.е. серию из 80 гравюр в
офорте со своим антиучредительным тоном и своей сатирической критикой
популярных предрассудков, невежества, суеверий и пороков, которые
показывают драматические перемены в жизни художника, ставшего глухим.
Несмотря на это, как полагают многочисленные исследования творчества
Гойи испанскими специалистами, возможно, что этот же 1799 год также был
одним из триумфальных для Гойи - профессионала, который был назначен
первым художником короля – наиболее высокая честь для испаского художника.
У Гойи начался только что один из наиболее блестящих периодов его
карьеры. Его отношения с Дворцом стали более близкими, он пишет портреты
Карлоса IV и королевы Марии Луизы, королевской семьи, Годой и своей жены,
а также аристократии и выдающихся личностей своего времени. Портреты Гойи
были абсолютно лишены лести, и часто их сходство с оригиналом было
правдиво до жестокости, но он продолжал получать заказы, и его
популярность при дворе росла. Краски на картинах художника то вспыхивают
мерцающими бликами,то греют своей теплотой,то отпугивают своим холодом . В
«Семье Карла IV» художник так обнаженно, неприкрыто с точной
реалистической достоверностью воспроизвел их отталкивающую внешность, их
духовную бедность,придал произведению зло-сатирический характер.
В конце 1807 когда Гойя писал картины для короля, французские войска
вошли в Испанию. Ссылаясь на намерение осуществить совместное вторжение в
Португалию, они пересекли границу с согласия правительства и королевства.
Весной 1808 г. Наполеон уговорил Фернандо VII и его родителей уехать в
Байону, где как отца, так и сына обязали отречься. При арестованных
королях, практически заключенных во Франции, Наполеон назначил своего брата
на трон Испании. Народное возмущение 2 мая в Мадриде ознаменовало начало
испанской войны за независимость против узурпатора. (Мятеж и репрессии
последовавшие в тот день, позже были увековечены Гойей в двух знаменитых
картинах “Разгон мамелюков” и “Расстрелы в Монклоа”).
|[pic] |
|Майский мятеж |
Все это предполагало первый шаг к испанской войне за независимость. Все
слои народа – военные и граждане, в т.ч. мужчины, женщины и дети –
подвергались опасности и любой вид вооруженного сопротивления против врага
считался законным. Когда производство остановилось, голод охватил народ, и
улицы заполнялись трупами и умирающими. Гойя был свидетелем ужасов –
увечий, насилий, истязаний, казней и смертей от голода, и в серии,
известной как “Бедствия войны”, оставил грубое живописное свидетельство
дикости и страданий.
Перед тем, как закончился конфликт, его жена Хосефа умерла после
принятия в Католической церкви Святого таинства соборования больных и была
похоронена на кладбище Фуэнкаррал в 1812 г. Изоляция, в которую глухота
погрузила художника десять лет назад, с ее смертью, только усилилась.
После своего поражения в Виктории в июне 1813 г. французы отступили
из Испании и многие офранцуженные последовали тем же путем. В марте
следующего года Фернандо VII возвратился в свое государство. Он отменил
Конституцию 12, редактированную в его отсутствие Кортесом де Кадис, и
восстановил абсолютизм. В атмосфере преследования и страха, что последовали
тем временем, назначили Комиссию для следствия по лицам, подозреваемым в
сотрудничестве с оккупационным правлением. Среди таких подследственных был
Франсиско Гойя , который служил как художник Двора Хосе Бонапарта.
Вызванный в Трибунал реабилитаций Гойя смог оправдать свое поведение во
время оккупации. Он был объявлен невиновным и восстановлен, как Художник
Палаты. Однако его проблемы на этом далеко не закончились и в 1815 г. он
был вызван в восстановленную инквизицию (которая была тихо упразднена
королем Хосе I) и допрошен относительно своей картины “Обнаженная Маха”.
Это было не первое трение Гойи с Санто Офисио – инквизицией, он
критиковался прежде за “Лос Капричос”, и хотя подробности этого
столкновения не известны, возможно, что оно оказалось для глухого художника
в его 69 лет, действительно решающим. В это время Гойя еще все больше
отделялся от общества. Он прекратил посещения собраний в Академии Сан-
Фернандо и работал над “Глупостями”, своей последней большой серией гравюр,
над теми самыми, в которых критика и сатира “Лос Капричос” достигла своей
крайности, предлагая галлюцинаторное и кошмарное видение религиозного
фанатизма, преследования и упадка эпохи. Его отношения с дальней
родственницей Леокадией Вейсс, которая жила с ним приблизительно с 1814 г.
до даты его смерти, в каком-то виде могли облегчить его одиночество.
Леокадия имела двух детей Гильермо и Марию дель Розарио. Гойя оказался в
