Полемика как искусство убеждения
аргументации не исчерпывается логическим уровнем. Индивидуальность,
авторство аргументации обязывают учесть новый структурный ее этаж –
личностный. На личностном уровне структуры аргументации единственный
компонент – ее автор, ее Я (Я аргументации).
Отличие структур просто аргументации от собственной
идеализированной разновидности – доказательства – должно
проявиться в кодексе аргументации, списке правил, инструкций по
ее использованию. Изменения свода правил доказательства реализуются в трех
формах.
Во-первых, в отбрасывании особенно жестких регламентации,
определяющих отличительную характеристику доказательства. Во-вторых,
в смягчении, редактировании других правил, которые верны и для
аргументации, но в более гибкой, более «человеческой» формулировке.
И, в-третьих, во введении новых правил (принципов), относящихся
к субъекту аргументации – элементу структуры, попросту
отсутствующему в доказательстве и потому не оговоренному в его кодексе.
В логической теории доказательства тезис регламентируется двумя
правилами: а) тезис должен быть сформулирован ясно и четко и б)
тезис должен оставаться одним и тем же на всем протяжении доказательства.
Приведенные правила ориентируют на проверку, а отнюдь не на процесс
доказательства. Служба контроля за правильностью доказательства вправе
требовать однозначности и самотождественности тезиса. Реальная
аргументация чаще всего посвящена мысленному анализу незнакомой ситуации с
целью постановки диагноза, окончательного суждения. Требование
предварительной формулировки тезиса для подобных случаев чрезмерно и
неоправданно. Скороспелая сентенция, не опирающаяся на анализ фактов и
альтернатив, – сомнительное преимущество. Подгонка же всех дальнейших
рассуждений под этот гипотетический тезис чревата перерождением
процесса аргументации в упражнения но софистике. Сказанное,
однако, не означает, что тезис исключается из структуры
аргументации. Аргументация предполагает наличие цели. А цель
аргументации, как и доказательства, привычно связывать с самим
существованием тезиса. Приемлемой в этой обстановке выглядит
следующая форма правил аргументации:
ПРАВИЛО ТЕЗИСА. Аргументация проводится с целью выработки,
уточнения и обоснования тезиса как итога всего хода рассуждения.
Логическое требование самотождественности тезиса вообще не
пригодно для случая аргументации, поскольку в корне
противоречит его духу. Аргументация может быть представлена как
процесс последовательной переформулировки тезиса, превращения
смутной догадки, неопределенного предположения в логически четкое суждение.
Субъекту, автору, должно быть гарантировано право уточнять и исправлять
тезис, подбирать для него все более адекватные языковые выражения. Теория
доказательства требует соблюдения практически единственного правила,
регламентирующего демонстрацию, сам текст рассуждении. Правило это
обязывает неукоснительно соблюдать законы и предписания логической теории
умозаключений, т. е., по существу, включает в себя всю теорию дедуктивного
логического следования. Может показаться, что арсенал дедуктивных средств
вполне до статочен для нужд аргументации. Но такой вывод преждевременен.
Реальная практика научных и философских рассуждений широко использует
средства, далеко выходящие за пределы дозволенного дедуктивной логикой.
Даже в процессе поиска математического доказательства часто и неустранимо
используются аналогии, туманные догадки, чрезмерные, но впоследствии
оправдывающие себя обобщения (Пойя Д. Математика и правдоподобные
рассуждения. М., 1965). Широко известна практика ссылок на
прецеденты в рассуждениях дипломатов и юристов, что
свидетельствует о легализации в этих сферах аналогии как приема
доказательства.
В поисках истины, в процессе мысленного конструирования
рассуждении автор аргументации как будто руководствуется
словами А. Рейтинга: «Можно очень хорошо понимать, является ли
рассуждение правильным, не пользуясь логикой. Достаточно ясного
научного сознания» (Гейтинг А. Интуиционизм. М., 1965. С. 14).
В ходе интеллектуального анализа субъект пользуется любыми шагами в
рассуждениях, которые представляются ему очевидными, допустимыми или
обнадеживающими.
Угаданное родство признаков, бросающаяся в глаза сопоставимость
положений могут показаться рассуждающему субъекту более
убедительными, нежели цепочки силлогизмов. Перефразируя А. Черча,
можно сказать, что в ходе аргументации используется «логика как
теория дедуктивного рассуждения плюс все то, что потребуется...» (Черч А.
Матема-тика и логика//Математическая логика и ее применение. М., 1965. С.
209) для достижения поставленных целей.
Сказанное приводит к мысли, что главным правилом,
регламентирующим ход рассуждении, должно стать ПРАВИЛО
УБЕДИТЕЛЬНОСТИ. Это правило ограничивает круг применяемых в
процессе интеллектуального поиска модусов теми, которые дают
либо достоверные, либо убедительные для разума выводы и
использование которых представляется субъекту плодотворным,
допустимым и безопасным. Применение законов дедуктивной логики
не подлежит ограничению.
Ослабление требований к логике рассуждении в процессе
аргументации может быть зафиксировано в следующем правиле.
ПРАВИЛО КОРРЕКЦИИ. Это правило допускает ревизию цепочки умозаключений с
правом исправления, замены или полного отбрасывания недоброкачественного
модуса. Отметим, что это правило способствует ориентации субъекта на
критический лад, воспитывает в нем здоровый скептицизм и тем самым
совершенствует общую культуру мышления.
Основаниями (аргументами) логических доказательств могут
служить аксиомы (общепризнанные, самоочевидные или не
анализируемые в данном рассуждении положения), теоремы (ранее
доказанные утверждения), факты (суждения, соответствующие непосредственно
наблюдаемым и фиксируемым ситуациям и обстоятельствам) и
определения.
В теории доказательств применение аргументов регламентируется
единственным, но четко сформулированным императивом: АРГУМЕНТЫ
ДОЛЖНЫ БЫТЬ ИСТИННЫМИ УТВЕРЖДЕНИЯМИ.
Это значит, во-первых, что среди аргументов не должно быть явно или
скрыто (в виде противоречия) ложных утверждений. Это значит, во-вторых, что
в качестве аргументов доказательства нельзя рассматривать
положения, истинность которых не установлена должным образом.
Этим ставится заслон «кругу в доказательстве», а также
гипотезам и допущениям в качестве аргументов.
Для случая аргументации это правило нуждается в коррекции.
Действительно, аргументирующий субъект в своем стремлении к истине
старается опереться на надежные основания. Но степень надежности
определяется самим субъектом. Жизненный опыт, познавательные
установки, эрудиция аргументирующего существенно индивидуальны.
Уникальность гносеологического вооружения сказывается в выборе
основания всех дальнейших рассуждении и умозаключений.
Добросовестный автор аргументации может просто не знать какого-то
свежего результата. В то же время он может сочувственно отнестись к
безусловно ложному положению, принять на веру сомнительный факт.
Поэтому в основе своей верное правило обязательной истинности
оснований для случая аргументации утрачивает определенность и
перестает играть роль регулятива. По существу же, проблема упирается в
возможность использования в качестве оснований гипотетически истинных
суждений.
Применение гипотез в ходе доказательства влечет известную
ошибку «предвосхищение основания». Положение, обоснованное с
помощью другого суждения, чья истинность не установлена с
достоверностью, не имеет права претендовать на статус теоремы.
Здесь – одно из главных отличий доказательства от аргументации.
По самой своей сути и в полном соответствии с многовековой практикой
научных и философских рассуждении аргументация есть скорее
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8