Реферат: Лексические и грамматические архаизмы как элемент поэтического стиля Б.Ахмадулиной
3 Дворникова Е.А. Проблемы изучения традиционно-поэтической лексики в овременном русском языке // Вопросы лексикологии. Новосибирск, 1977. С.141-154.
синонимов наличием фонетического признака неполногласия (мраз, глад и пр.). (Однако Б. Ахмадулина достаточно часто употребляет неполногласные варианты, что говорит о её своеобразии).
Другой путь изменения архаизмов, в основном старославянского происхождения, состоит в том, что к ней примкнули исконно русские слова, в своё время вытесненные из языка вообще или в некоторых случаях из поэтической речи старославянскими эквивалентами: ворог, полон, к ним близка форма дерева. Исследователи отмечают, что оживление этой категории слов связано главным образом с тематикой поэзии Великой Отечественной войны.
Изменения коснулись и семантики некоторых слов. Например, слово “сень”, имевшее обобщенное значение (покров), в употреблении современных поэтов сужает семантику и означает (лиственный покров деревьев). Лексика рассматриваемой категории, обозначающая названия частей человеческого лица и тела, в современной поэзии нередко употребляется в метафорических контекстах. Чаще всего слова этой группы употребляются при олицетворении сил природы (ланиты весны, десница ветра и т.п.). С функциональной точки зрения прежняя роль изучаемых лексем, в основном, сохраняется, но особенно часто они привлекаются в случаях, когда речь идет о литературном прошлом. Тогда к ним обращаются даже те поэты, которые обычно ими не пользуются. Особенно это проявляется в стихах, посвященных Пушкину. Так же, как и в литературе XVIII-XIX веков, наблюдается совмещение версификационной и стилистической функции архаизмов. Состав и употребительность архаической лексики в разные этапы истории русского языка советской эпохи различны.В творчестве поэтов 20 - 30-х годов (время “языковой разрухи”, отрицания авторитетов и традиций прошлого, годы последующего господства нейтрального стиля в поэзии) слова этой группы употребляются с минимальной частотностью. Во многом это об’ясняется преобладанием социальной тематики. В годы войны и первого послевоенного десятилетия в связи с преобладанием патриотической тематики и общим духовным под’емом в определенной степени воскрешаются традиции возвышенного стиля, и в поэзии вновь появляется традиционная лексика стихотворного языка, главным образом её риторическая разновидность, обогащённая архаическими словами древнерусского происхождения.
Об употреблении архаической лексики в 60 – 70-е годы мы говорили выше, определяя причины обращения к ним поэтов современности.
О специфическом отношении Б. Ахмадулиной к архаизмам мы уже упоминали во введении к настоящей работе. Подробному анализу форм, используемых ею в качестве стилеобразующих средств, посвящена аналитическая глава нашего исследования.
Глава 2.Анализ лексических и грамматических архаизмов в поэзии Б.Ахмадулиной. §1.Лексические архаизмы.Обратимся, во-первых, к архаизмам лексическим. Как уже говорилось выше, в их составе мы выделяем три подгруппы: лексико-фонетические, лексико-словообразовательные и собственно-лексические.
1.1.Архаизмы лексико-фонетические.К этой подгруппе лексических архаизмов мы относим слова, у которых
устарело и претерпело изменения фонетическое оформление.
а) Ведущее место занимают здесь неполногласные слова, являющиеся представителями генетических славянизмов. (Оговорим здесь, что в русском языке отнюдь не все неполногласия могут служить стилеобразующими средствами. Ими могут быть лишь те, которые вышли из активного словоупотребления, поскольку имеются активно функционирующие их полногласные эвиваленты). Имеет смысл дать определение полногласию и неполногласию. Для этого мы обратимся к Г.О. Винокуру1. Полногласием он называет явление, когда в русском языке в соответствии с церковнославянским сочетанием -ра- между согласными имеется сочетание –оро-, в соответствии с церковнославянским -ла-, -ле- между согласными -оло- ( но после шипящих -ело-).
Без сомнения, архаическая лексика осознается Б. Ахмадулиной как одно из средств стилистической выразительности. Это положение подтверждается весьма частотным употреблением рассматриваемых лексем, в частности, лексико-фонетических архаизмов.
С функциональной точки зрения, самым ярким и показательным является, на наш взгляд, употребление слов с устаревшим фонетическим оформлением для поэтизации речи и придания ей высокой экспрессии. Обратимся к конкретным примерам:
1. Винокур Г.О. О славянизмах в современном русском языке // Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959. С.448-449.
Слова с корнем -хлад- (14 употреблений)Прежде всего отметим случаи употребления слов с этим корнем в пейзажной лирике:1). Судя по хладу светил,
по багрецу перелеска,
Пушкин, октябрь наступил.
“Сад ещё не облетал”1
2).А далее пошло: пролесники, пролески,
и ветриницы хлад, и поцелуйный яд.
“Цветений очередность” (341)
3).Сомкнулись волны, валуны,
канун разлуки подневольной,
ночь белая и часть луны
над Ладогою хладноводной.
“Пора, прощай моя скала…” (436)
4).Лапландских летних льдов недальняя граница.
Хлад Ладоги глубок, и плавен ход ладьи.
Ладони ландыш дан и в ладанке хранится.
И ладен строй души, отверстой для любви.
“Лапландских летних льдов…” (426)
Употребление неполногласия хлад в таких стихотворениях служит созданию выразительности и поэтизации речи (обычная функция лексем подобного рода, употребляющихся в пейзажной лирике). Однако нельзя трактовать произведения Ахмадулиной, в которых звучит тема природы, как просто выразительные описания. В ткани стихотворения всегда присутствует печать её суб’ективного мировосприятия, характерная особенность её стиля. Это стремление и способность и о простом, и о сложном говорить всегда сложно, то есть высоко.
1. Ахмадулина Б. Избранное. М., 1988. С.169. (Далее стихотворения цитируются по этому источнику, кроме особо оговорённых случаев, с указанием в скобках арабской цифрой страницы).
Кроме того, обращение к имени Пушкина (пример (1)) отсылает нас к поэзии XIX века, в которой употребление неполногласных вариантов (и в частности слова хлад) в пейзажной лирике было обычным. Слово, таким образом, получает некий традиционный литературный ореол.
Стихотворение “Лапландских летних льдов…” (пример (4)) демонстрирует употребление неполногласного слова в ярко выраженной функции поэтизации речи. Кроме того, выразительность повышается за счет звукописи (повторения сочетания ла ).
В следующем примере отмечаем функцию создания иронии в описании сотрудницы “Интуриста”:
5).Когда красотка поднимает взгляд,
в котором хлад стоит и ад творится.
Но я не вхожа в этот хладный ад:
Всегда моя потуплена зеница.
“Чудовищный и призрачный курорт” (394)
Интересным здесь является сочетание рассматриваемых нами лексико-фонетических архаизмов (хлад, хладный) с архаизмами собственно-лексическими (зеница), к которым мы обратимся в дальнейшем.
Наконец, архаизм хлад в функции создания высокой экспрессии видим в следующем примере:
6).Пригубила – как погубила –
непостижимый хлад чела.
“Москва: дом на Беговой улице” (330).
Здесь же обращает на себя внимание уже упомянутая ситуация сочетания архаизмов разных типов. В данном стихотворении (посвящено В. Высоцкому) доминирующей, с точки зрения смысла, но не с грамматической точки зрения, является, на наш взгляд, лексема чело, которая влечет за собой употребление также архаической формы (хлад).
Сочетание хлад чела, служащее для создания возвышенности и поэтиза-ции речи, является традиционным в поэзии. Кроме того, употребление Ахмадулиной архаической лексики того или иного типа об’ясняется и тематически: архаизмы встречаются очень часто в стихотворениях, посвящен-ных людям, сыгравшим или играющим значительную роль в жизни поэта.
Естественно, что выделение отдельных функций носит чисто условный характер, так как ведущей функцией, вбирающей в себя все остальные, мы будем считать функцию создания идиостиля Ахмадулиной, обусловленного её видением окружающего мира.
Предлог предВ лирике Беллы Ахмадулиной мы находим чрезвычайно большое количество неполногласных вариантов предлога перед – пред. Архаическая форма совмещает версификационную и стилистическую функции. Последняя заключается в том, что неполногласный вариант, являясь атрибутом высокого слога, служит также для придания речи большей выразительности.
1).Смущаюсь и робею пред листом
бумаги чистой.
Так стоит паломник
у входа в храм.
“Новая тетрадь”1
2).Замаливал один пред небесами
наш грех несовершенного ума.
“Памяти Бориса Пастернака” (68)
3).Твоя тенистая чащоба
всегда темна, но пред жарой
зачем потупился смущенно
влюбленный зонтик кружевной?
“Сад” (244)
Слова с корнем -злат- (7 употреблений)1).Стоят и похваляются богатством,
1. Ахмадулина Б. Сны о Грузии. Тбилиси, 1979. С.29.
проходят, златом- серебром звеня.
“Несмеяна” (34)
2).снуют, ненасытной мечтой охватив
кто – реки хмельные, кто горы златые.
“Хожу по околицам…” (470)
3).Вид рынка в Гаграх душу веселит.
На злато дыни медный грош промотан.
Не есть ли я ленивый властелин,
Чей взор пресыщен пурпуром и мёдом.
“Роза” (225)
4).Как он любил жены златоволосой
податливый и плодоносный стан!
“Сирень, сирень…” (451)
5).Вот в руки взял моё родное
злато-гусиное перо.
“Гусиный Паркер” (301)
Комментируя пример (1), необходимо отметить, что сочетание злато-серебро является привычным атрибутом произведений фольклора и органично входит в ткань стихотворения, в целом имеющего ярко выраженную фольклорную направленность.
В следующем примере (2) находим песенную реминисценцию, на которую указывают сочетания златые горы и хмельные реки (ср. реки полные вина).
В контексте стихотворения “Роза” (пример (3)) лексема злато участвует в создании выразительности и, одновременно, оттенка лёгкой иронии. Кроме того, отметим опять-таки сочетание разнотипных архаизмов.
Стихотворение “Сирень, сирень…” (4) демонстрирует яркий пример выразительности, создаваемой славянизмом злато(волосая) в сочетании с поэтизмом стан. Эти лексемы выполняют также функцию поэтизации речи.
Очень интересен следующий пример (5). В какой-то степени его появление вызвано второй частью сложного прилагательного (-гусиное), составной частью которого он является, и словом перо. Таким образом, контекст приобретает большую выразительность и поэтичность. Кроме того, создается атмосфера “старомодности”, столь любимая Ахмадулиной (см., например, стихотворение “Свеча”).
Слова с корнем –млад— (6 употреблений)Рассмотрим наиболее интересные примеры:
1).Я алчно озираюсь. Наконец,
как старый царь-невольницу младую,
влеку я розу в бедный мой дворец
и на свои седины негодую.
“Роза” (225)
2).Лицо и речь – души неодолимый подвиг.
В окладе хладных вод сияет день младой.
Меж утомленных век смешались полночь, полдень,
лад, Ладога, ладонь и сладкий сон благой.
“Лапландский летних льдов…” (427)
3).Опять иду. Я верю косогору.
Он знает всё про то, что за Окой.
Пал занавес. И слепнущему взору
даль предстаёт младою и нагой.
“Милость пространства” (272)
В примере (1) неполногласное слово употреблено явно для стилизации под поэзию романтизма (см., например, “южные” поэмы Пушкина) с ироническим оттенком.
Следующие два примера демонстрируют нам употребление неполногласия в сочетании с архаизмами того же или разных типов в пейзажной лирике для поэтизации речи.
V. Слова с корнем -древ- (4 употребления)
Лексемы с этим корнем, по наблюдениям исследователей, широко применяются в лирике современных поэтов с той или иной целью. Ахмадулина не является в этом смысле исключением. Рассмотрим следующие примеры:
1).и мысль не укорю, что растеклась по древу.
“Скончание черёмухи-1” (344)
2).древо взирает на дочь и на дочь.
“Ожидание ёлки” (172)
В первом примере мы имеем реминисценцию “Слово о полку Игореве…”, что и об’ясняет употребление данного неполногласного слова.
В стихотворении “Ожидание ёлки” (2) употребление слова с неполногласием служит для создания, скажем так, атмосферы значительности. Канун праздника даётся через ощущения детей, для которых это событие является, безусловно, чем-то очень важным. На это указывает и лексема взирает.
VI.Слова с корнем -здрав- (5 употреблений)
1).Он, говорят, — талант, а таковые – пьют.
Лишь гений здрав и трезв, хоть и не чужд таланта.
“Мне Звёздкин говорил…” (363).
2).Чтобы сходились рюмки
во здравье молодых
“Невеста” (10).
Неполногласное слово в первом примере мы будем считать стилистически нейтральным, в отличие от лексемы здравье в стихотворении “Невеста” (2), служащей для создания атмосферы торжественности, что подтверждается использованием предлога во ( ср. за здоровье ).
Слова с корнем – влак – (4 употребления)1). С небес в окно упал птенец воскресший
В миг волшебства сама зажглась свеча:
к нам шёл сверчок, влача нежнейший скрежет,
словно возок с пожитками сверчка. “ Семья и быт” (140).
2). Да здравствует любовь и лёгкость!
А то всю ночь в дыму сижу,
и тяжко тащится мой локоть,
строку влача, словно баржу.
“ Как долго я не высыпалась”1.
Употребление данной архаической формы служит для создания выразительности, усиления признака ( ср. стилистически нейтральные тащить, волочить). Значение слова переводится, на наш взгляд, в бытийный план, приобретая большую значимость (ср. влачить существование).
Слова с корнем -сред- ( 2 употребления)Данные лексемы, помимо выполнения версификационной функции, несут стилистическую нагрузку, что видно из контекста: эти неполногласные слова всегда определяют сердцевину чего-то замкнутого, закрытого.
1).В средине замкнутого круга –
любовь или канун любви.
“Черёмуха предпоследняя” (287).
2).Как стебель в средине захлопнутой книги,
меж ними расплющен его силуэт.
“Хожу по околицам…”(471).
Слова с корнем –град- (3 употребления)1).В приют её – меж грязью и меж льдом!
Но в граде чернокаменном, голодном,
что делать с этим неуместным лбом?
Где быть ему, как не на месте лобном?
“Биографическая справка” (111).
2).Он говорит, что поставляет мебель
в столь знаменитый близлежащий град.
“Чудовищный и призрачный курорт…” (396).
1. Ахмадулина Б. Сны о Грузии. Тбилиси, 1979. С.134.
Пример (1) (стихотворение посвящено М. Цветаевой) демонстрирует употребление неполногласного слова для создания высокой экспрессии, тогда как лексема град в примере (2), употреблённая в контексте с такими словами, как поставлять, мебель, явно служит созданию иронии.
Слова с корнем -брег- (2 употребления)1).Как тяжек день – но он не повторится.
Брег каменный, мы вместе каменеем.
“Гагра: кафе “Рица”” (237)
2).Этот брег – только бред
двух схватившихся зорь.
“Этот брег – только бред…” (420).
Слово брег, являясь традиционным для стихотворений, в которых звучит тема природы, служит для поэтизации речи.
Другие, единично встречающиеся неполногласные слова.1).Близится тройки трёхглавая тень,
Пущин минует сугробы и льдины.
“Ожидание ёлки” (172)
2).Лучше станем овечками. Сладок и чист
вкус травы в день закланья зловещий.
Не боишься, лукавейшая из волчиц?
Как прекрасна ты в шкуре овечьей!
“Стихи к симфониям Гектора Берлиоза. III. Поле”1
3).И в сердце было свято-свято
от той гармошки гулевой,
от вин, от сладкогласья свата
и от рубашки голубой.
“Бог”2
Ахмадулина Б. Сны о Грузии. Тбилиси, 1979. С.256.2. Там же, С.44.
4).Сколь, нянюшка, ни пестуй, ни корми
дитя твоё цветочным млеком мёда…
“Варфоломеевская ночь” (123)
5).Мольба – чрез сотни вёрст любви нечёткой.
“ В том времени, где и злодей” (125).
В примере (1) употребление архаической формы отчасти об’ясняется снова обращением к старине (см. Пущин, тройка). Кроме того, на наш взгляд, данный “архаизм” является авторским образованием с использованием славянского корня.
Несущее на себе большую эмоциональную и смысловую нагрузку слово закланье имеет оттенок сакральности.
Пример (3) демонстрирует своего рода народно-поэтическую, фольклорную стилизацию.
В стихотворении “Варфоломеевская ночь” (4) наблюдаем употребление неполногласного слова в функции поэтизации речи.
И, наконец, последний из приведённых нами случаев привлечения
Ахмадулиной архаических форм с неполногласием показывает употребление её [формы] для создания большей выразительности, усиления смысловой нагрузки.
б) Стилистически маркированные полногласия.
