Участие Китая в интеграционных процессах АТР в 1990-е годы
p align="left">Эта не праздная тема, которая стала часто обсуждаться на страницах прессы стран Восточной Азии. Появились предостережения против того, как бы культурная общность «потомков дракона» не переросла в национализм, а через него в панкитайский национализм - то, что по-другому называется шовинизмом. Такая трансформация возможна, считают многие в Азии, исходя из того же «японского опыта». Поначалу «здоровый» национализм дал толчок бурному экономическому развитию, который в свою очередь привел к яматоизму - самосознанию превосходства японцев над всеми азиатами, затем к паняпонизму - идеологии, в соответствии с которой японцы берут на себя миссию защиты всей Азии от «белых», отсюда агрессия, объектами которой оказались как «белые», так и «желтые», и в конце естественный результат - поражение. Шовинизм - это крайняя форма переоценки достоинств той или иной культуры или нации. С другой стороны, это отражение комплекса неполноценности культуры или нации, поскольку шовинизм навязывает представления о достоинствах, а реальные достоинства не требуют навязывания, они видны невооруженным взглядом. Поэтому шовинизм - это психологическая болезнь. И в то же время шовинизм - это предтеча краха культуры или нации, так как он неадекватно оценивает свою культуру, он неадекватно действует в мировой системе и, следовательно, противоречит реальности, за что реальность наказывает уничтожением шовинизма в лице нации, или даже культуры Остроухов О.П. Внешняя политика Китая в годы реформ и перспективы развития // Мировая экономика и международные отношения. - № 3. - 1999. - С. 20..
Усиление Китая, очевидно, приведет к новой раскладке геостратегических сил в мире, т. е. к новой структуре международных отношений. К такому повороту событий, считают многие аналитики, необходимо готовиться заранее. Сценариев подготовки к такому ходу событий немало. Один из них, к примеру, предлагает немецкий ученый из Исследовательского института социологии (Кёльн) Эрих Вэеде. Во-первых, он фиксирует нынешнюю однополярность мира, которая, на его взгляд, является неестественным состоянием в мировой политике. Во-вторых, он приходит к выводу, что ни Россия, ни Европа, ни Япония, а только Китай способен бросить вызов «гегемонии США». В-третьих, чтобы противодействовать этому вызову, у Запада «существует только один очевидный выбор: Западный союз, возможно, своего рода Конфедерация между Северной Америкой и Европой. Для этого существует общая культурная основа и общее историческое наследство. Западный или Североатлантический союз, скажем, к 2010 году, сразу же восстановит западное лидерство» Гончаренко С.Н. Китай на пути модернизации и реформ: Китай и АТР. - М., 1999. - С. 124 - 125.. (Про Японию Вэеде почему-то не упомянул) Эта же идея была основной и в статье Хантингтона о «столкновении цивилизаций» Хантингтон С.П. Запад уникален, но не универсален // Мировая экономика и международные отношения (МЭиМО). - 1997. - № 8. - С. 89 - 90..
Если все, что упоминающиеся в западных работах, привести к обобщению, то мы наблюдаем классическое противоречие между надстройкой и базисом. Надстройка остается социалистической, базис «размыт» капитализмом. Дальнейших ход событий может протекать только в следующих направлениях. При сохранении социалистической надстройки базис еще больше капитализируется, что ведет к антагонистическому противоречию, и, следовательно, к взрыву, к коллапсу китайского общества. Другое направление. При сохранении нынешнего многослойного базиса при доминирующем госсекторе (70 %) надстройка начинает «демократизироваться», как и советуют западники. Как следствие, капитализируется (приватизируется) госсектор. Этот вариант ведет также к коллапсу, продемонстрированному опытом России. Именно этот вариант и стимулируется Западом. Третий вариант - это сохранение нынешнего варианта, т.е. сильная социалистическая надстройка, а в условиях присоединения Гонконга и Макао, даже усиление ее социалистичности с точки зрения сдерживания рыночной стихии, которая объективно работает на расслоение населения и территорий на бедных и богатых. В принципе именно этот вариант пока и обеспечивал стабильность и экономический рост Китая. От пропорций в соотношении базиса и надстройки зависит будущее КНР. Пока нынешние руководители могли находить оптимальные пропорции.
Прежние ссылки на официальные лица свидетельствовали только о негативном отношении китайцев к навязыванию «американских ценностей», поскольку за ними слишком обнажено прослеживается политическое давление на Китай. Хотя тема цивилизации выходит на все сферы человеческой деятельности, в том числе, естественно, на политику и экономику, в то же время она имеет и самостоятельное значение.
Вопреки общепринятому мнению на Западе о том, что китайские ученые мыслят одинаково из-за единой социалистической идеологии или из-за принадлежности к одной партии (хотя партий в КНР много), на самом деле это не так. Среди них есть и свои «проамериканцы», «прояпонцы», «прорыночники» и «государственники». И тем не менее они действительно едины, когда речь идет о культуре, о конфуцианстве, и вообще о цивилизациях. В данном случае едины не только они, едины и ученые других восточно-азиатских стран, чья общественная жизнь пропитана конфуцианской системой ценностей.
На это, в частности, указывает директор Института американских исследований Китайской академии общественных наук Ван Дзиси. Профессор Ван вынужден признать, что многие лидеры Восточной Азии, в частности Южной Кореи и Сингапура, заговорили о превосходстве «азиатских ценностей» над западными, и это мнение разделяется учеными в Китая. В то же время, подчеркивает молодой профессор, они не говорят о столкновении цивилизаций, а предпочитают говорить о «сосуществовании» цивилизаций, взаимодополняющих друг друга. Он же считает, что статья Хантингтона как раз носит провокационный характер, поскольку предлагает сплачивание Запада против Азии Потапов М. Внешнеэкономическая политика Китая: проблемы и противоречия. - М., 1998. - С. 218 - 219..
Профессиональный культуролог, профессор Пекинского университета Сю Яньчун четко выделяет разницу между культурой Запада и Китая. Ссылаясь на древнекитайскую литературу, он подчеркивает, что для последней характерна склонность к миру, к мирному решению конфликтов. Запад же, напоминает он, со времен Гомера, наоборот, воспевал героев-воинов, т.е. силу. Разницу между двумя культурами можно представить в формулировке, которую когда-то использовал великий китайский философ Фэн Юлань, а именно: «традиция vs. мощь» («rite vs. might»). Традиция предполагает упорядоченность во вселенной, в то время как мощь - категория Запада - ориентируется на силу, которая всегда права («might is right»). Следовательно, китайская культура более ориентирована на гуманность и мир, западная - на материализм и воинственность Zhong I. China Updating Nuclear Weapons. - Режим доступа: http://www.chinaembassy.com/ins.nst/50&expend=16, свободный..
Любопытна его интерпретация известного библейского высказывания. «Библия говорит: «Делай другим то, что бы ты хотел сделали в отношении тебя». В сборнике конфуцианских изречений эта идея звучит так: «Не делай другим того, что ты не хотел бы получить от других». Хотя эти два высказывания звучат почти одинаково, между ними большая разница, - подчеркивает профессор. - В реальности библейское высказывание означает: «Делай другим то, что ты хочешь получить в ответ», и это объясняет почему Запад столь агрессивен относительно прав человека и свободы. Конфуцианское высказывание, наоборот, означает: «Не навязывай своего другим». Эта философия более толерантна и мирна. Из китайской философии вытекают и известные пять принципов мирного сосуществования, считает профессор. - «Проблема же в том, что Запад пытается навязать свои собственные ценности другим». Так же как и предыдущий профессор, Сю Яньчун считает, что цивилизации должны взаимодополнять друг друга, а не конфликтовать Zhong I. China Updating Nuclear Weapons. - Режим доступа: http://www.chinaembassy.com/ins.nst/50&expend=16, свободный..
Делая выводы мы видим насколько тема возвышения Китая стала актуальна для мирового сообщества. Для анализа такой возможности прибегают ко всем сферам познания, включая вылавливание нюансов в текстах тысячелетней давности.
2.2 Позиция Китая по вопросу безопасности в АТР (АТЭС, АСЕАН)
Хотя в Пекине постоянно говорят о том, что в отличие от Европы Восточная Азия находится в состоянии «мира и стабильности», тем не менее, одновременно указывают на ряд «нестабильных факторов», которые эту ситуацию могут изменить. Список факторов нестабильности почти совпадает с аналогичным списком Токио или Вашингтона, однако интерпретация отличается кардинально.
Среди «факторов» называются следующие Якимцев С.К. Проблема безопасности Китая в АТР // Проблемы Дальнего Востока. - № 1. - 2000. - С. 149.:
1) ситуация на Корейском полуострове;
2) обстановка в районе Южно-Китайского моря;
3) гонка вооружений в регионе;
4) комплекс отношений между региональными державами.
Последний пункт, естественно, интерпретируется в противоположном от американо-японского вариантах ключе. В этом списке не фигурирует Россия в качестве «угрозы». Не рассматривает Китай также и проблему Тайваня в контексте общей безопасности в Восточной Азии. Как неоднократно подчеркивалось в Пекине, «Китай категорически против включения Тайваня в систему регионального сотрудничества по безопасности». Напомню, что проблема Тайваня относится к фундаментальному принципу, который не подлежит обсуждению. Для КНР - это чисто внутренняя проблема ее отношений с одной из своих провинций. Общая ситуация в регионе в Пекине видится следующим образом: «Конфликт между США, с одной стороны, и другими азиатско-тихоокеанскими державами, в частности, Россией, Китаем и Японией, является главной угрозой долгосрочной безопасности в регионе». Почему? Потому, что «как единственно оставшаяся сверхдержава в мире США переключают свое внимание с европейского континента на район азиатско-тихоокеанского кольца с целью усилить на него влияние. Несмотря на ослабление национальной мощи, Соединенные Штаты остаются доминирующей силой в делах с другими державами региона, часто навязывая собственную позицию и политику этим государствам. Подобные действия неизбежно вступают в конфликт с этими государствами». Эта точка зрения члена исполкома Китайского центра международных исследований Гуо Чжэньяня отражает официальную позицию Пекина.
