Расцвет искусства в начале 20 века

В эпоху развития научного социализма и соединения его с рабочим

движением воинствующий реакционный характер приобретает русская

идеалистическая философия. Основным тезисом философских работ В. Розанова,

А. Волынского, Вл. Соловьева и других становится отрицание

возможности объективного познания мира. Диалектико-материалистическому

пониманию закономерностей развития мира и человеческого сознания

противопоставляется иррационализм, теория интуитивизма. Значительное

влияние на формирование философских и эстетических концепций

складывающегося «нового» направления в русской философии и эстетике конца

века оказывают философские идеи А., Шопенгауэра, Ф. Ницше, А. Бергсона,

И. Канта и неокантианцев, модернизированные применительно к

условиям нового времени.

Особенностями исторического времени объясняется и возникновение в

русском искусстве декадентства, идейно-художественного направления,

и программно отказавшегося от традиций русского освободительного движения,

философского материализма, реалистической эстетики. В искусстве этого

направления складывался определенный тип сознания, отношения к миру и

человеку, отразивший духовный кризис буржуазного общества упадок его

культуры. В этом "смысле декадентство не только одно из направлении в

искусстве или категория художественного стиля, но и опре-делённое

мировоззрение в основе которого лежал агностицизм и релятивизм,

идеалистическое представление о непознаваемости мира и закономерностей его

развития, мировоззрение, противостоящее материалистическим принципам

познания.

Типическими чертами декадентства как художественного мировоззрения,

свойственными всем течениям этого направления — от символизма

до акмеизма и футуризма, — было игнорировано объективной

реальности, неверие в объективность человеческого разума; единственным

критерием познания признавался внутренний, духовный опыт, неуловимые

ощущения и мистические прозрения.

Ранние русские декаденты демонстративно заявили о разрыве всяких связей

искусства с реальной действительностью. Тенденция к такому

индивидуалистическому мировоззрению, ставшему впоследствии одной из основ

русского символизма, выразилась уже в книге Н. Минского «При свете совести»

(1890), в которой обосновывались социальные и этические позиции

складывающегося идейно-художественного направления. В этическом учении

Минского проявилось характерное для декадентов сочетание философского

пессимизма с мечтой о сильном человеке — индивидуалисте типа

«сверхчеловека» Ницше. Основная идея Минского — мысль об относительности

всего сущего, всех нравственных понятий — добра, зла, лжи, правды. Истинным

признавалось только чувство любви человека к самому себе. Исходя из этого,

Минский формулировал первый и основной принцип «новой Морали», свое

понимание отношения человека к миру и обществу: «Я создан так, что любить

должен только себя, но эту любовь к себе я могу проявлять не иначе, как

первенствуя над ближним своим, — таким же, как я, себялюбцем и жаждущим

первенства...». «Каждый любит только себя». Стремление к первенству, по

Минскому, — сила мистическая, сущность бытия. В применении к социальным

отношениям эта идея Минского ведет к отрицанию социального гуманизма,

холодному безразличию к судьбам человека, народа, общества. Более того,

объявив стремление к насилию над ближним свойством человеческой души

вообще, Минский доказывает правомерность социального неравенства людей, ибо

мечта о равенстве, по его мнению, оказывается несовместимой с самой

природой человека. Реакционный общественный смысл его моралистической

теории раскрывает призыв, которым автор заканчивает книгу: «...Да будут они

благословенны, страдания несовершенного мира! Да будет благословенно

отсутствие любви, истины, свободы!», ибо перед лицом смерти нет

неравенства. Этическое учение Минского явно зависимо от философии жизни

Ницше, на которую впоследствии будут опираться теоретики и практики

русского декадентского искусства, основной смысл которой Т. Манн определил

так: «Это одно и то, же: жить и быть несправедливым».

Интерес теоретиков «нового искусства» к Ницше был закономерен.

Философия Ницше сложилась в последней трети XIX в., на переходном рубеже

развития капитализма, и была идеологическим отображением глубочайшего

кризиса буржуазной культуры. Она была обращена к ин-теллигенции, которую

Ницше хотел отвлечь от освободительного движения эпохи, сделать духовным

носителем идеологии, имеющей откровенно антисоциалистическукю

направленность. Влияние ницшеанства на эти слои было очень значительным,

ибо внутренняя апология общественного неравенства у Ницше развертывалась

под прикрытием критики действительных пороков и противоречий буржуазного

общества, с которыми постоянно сталкивалась «критически мыслящая» личность.

В истории буржуазной философии Ницше был основателем иррационализма, в

частности волюнтаризма — теории, оспаривающей возможность интеллектуального

постижения реального мира и социальной действительности, утверждающей

примат воли в иерархии сущностных жизненных сил. Мировоззренческим стержнем

его философской системы был миф о «воле к власти». Ницше трактовал мир как

становление, в котором нет никакой пребывающей субстанции, как «стремление

к превосходству» и из этих устремлений выводил «высший закон» бытия — бытия

«космического». По Ницше, «воля к власти» пронизывает все мироздание.

Методологический принцип его философии состоял в теоретическом

доказательстве предопределенности господства и подчинения, т. е. в конечном

счёте в оправдании тех общественных отношений, которые базировались на этом

противоречии. Предопределенность всего сущего в философии Ницше выражалась

в формуле «вечного возвращения». Становление, лишенное какого бы то ни было

материального содержания, — это, по Ницше, бесконечная цепь различных -

комбинаций «воли к власти» бессмысленная игра сил, но выраженная в

ограниченном числе повторяющихся сочетаний. В силу этого образуется кольцо

вечного возврата «того же самого». Так как мир не имеет ни смысла, ни цели,

человечество обречено на вырождение, если не будет спасено неким новым

актом творчества, не «преодолеет» себя и не выдвинет некоего

«сверхчеловека», который укажет людям смысл и цель существования. Человек

для него лишь бесформенный материал, «простой камень, который нуждается в

резчике». «Сверхчеловек» Ницше должен ознаменовать высшее осуществление

«воли к власти», явиться новым творцом и созидателем мира, сформировать

«скрижали ценностей», определяющих характер эпохи. На этом теоретическом

постулате «воли к власти» строилась этика и эстетика Ницше, его учение о

социальной иерархии, базировалось отношение к демократии.

Сходство общественно-идеологической ситуации в русской жизни в конце

века с общественно-идеологическими процессами европейской жизни,

породившими ницшеанство, объясняет тот обостренный интерес к этике и

эстетике Ницше, который свойствен русской декадентской культуре. Минскому,

как и другим теоретикам русского декадентского искусства, были близки

исходные позиции ницшеанской философии: протест против разума, рассмотрение

жизни как процесса иррационального, понятийно-неуловимого, объекта

переживания! В опытах «переоценки "ценностей» русскому декадентству с самых

первых этапов его формирования была близка и попытка Ницше в исходных

теоретических установках отказаться от всех прогрессивных традиций

предшествующей философской мысли. Книга Минского явилась первым «евангелием

от декаданса», определившим философско-этическую платформу нового

литературного направления. Это был отказ от этической тенденции, всегда

присутствовавшей в любом произведении русской классической литературы,

«эмансипация» от этики, погружение искусства только в сферу эстетическую.

Развернутое обоснование философско-эстетических основ направления дано

в брошюре Д. Мережковского «О причинах упадка и о новых течениях

современной русской литературы», вышедшей в 1893 г. В работе Мережковского

декадентство впервые пытается осознать себя как идейно-художественное

направление, обладающее определенными мировоззренческими и эстетическими

качествами. Мережковский утверждал, что современная русская литература

находится на грани глубочайшего кризиса, к которому завела ее гражданская

тёнденциозность. Идея общественного служения привела искусство в тупик.

Упадок литературы он объяснял и общим «упадком художественного вкуса»,

который будто отмечен с 60-годов, под влиянием эстетических идей

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15